ВЕРЕМЕЙ ИВАН НИКОЛАЕВИЧ

Родился в 1915 г. в городе Нежине ¹ ныне Черниговской области. Украинец. Член КПСС с 1939 г. Рано начал трудовую жизнь. Некоторое время жил в Москве, работал на заводе «Серп и молот». В 1937 г. призван в армию. Окончил военно-политическое училище. Участник войны с Финляндией. В годы Великой Отечественной был комиссаром бригады, командиром танкового полка, затем бригады. Участвовал в обороне Лиепаи, в Московской, Сталинградской и Курской битвах, в освобождении Киева, Житомира, Львова, в боях за освобождение Польши, в сражениях за Берлин, в походе на Прагу. Звания Героя Советского Союза удостоен 10 апреля 1945 г. В послевоенные годы окончил Академию генштаба, занимал ряд командных постов в войсках, работал в аппарате Министерства обороны СССР. В 1963 г. уволен в запас. В настоящее время живёт и работает в Киеве.

ЧЕРЕЗ ВСЮ ВОЙНУ

Он стоял у гостиницы на Розовой площади Лиепаи и смотрел, как подходили и подходили сюда уже немолодые люди. На их костюмах сверкали ордена и медали. Они обнимали друг друга, у многих на глазах были слезы, но люди не стеснялись их. То были слезы радости и печали. Столько было пережито здесь, в этом городе, в июньские и июльские дни сорок первого!

Иван Николаевич Веремей и сам едва справлялся с нахлынувшим на него волнением. Мысленно он видел картины жестоких схваток с врагом, рвавшимся к городу. В его памяти навсегда остались суровые, обожженные огнем боев лица товарищей из Коммунистического отряда, составленного из курсантов, матросов экипажей погибших кораблей и рабочих судоремонтного завода «Тосмаре». Политрук Веремей был комиссаром этого отряда.

Сейчас он смотрел на ветеранов, и сквозь толщину времени, изменившего их лица, проступали знакомые черты. Нет, не все сложили тогда головы в смертельных схватках с врагом. Вот Зоя Павловна Заволока, медицинская сестра. Это она под ураганным огнем фашистов сделала Ивану Николаевичу первую перевязку, вынесла с поля боя. Вот хирург полевого госпиталя Борис Васильевич Соболев. Его тоже не забыть Веремею. Это он в те дни сказал свое авторитетное: «Ампутировать ногу повременим». И до сих пор ходит Иван Николаевич хотя и на израненной, но на своей ноге.

Среди защитников Лиепаи было много жителей города. Они помогали, чем могли, частям Советской Армии: рыли окопы, строили укрепления, перевязывали и укрывали раненых, помогали эвакуировать семьи военнослужащих. Никогда не забыть Ивану Николаевичу имени Анны Муциенекне, которая на лошади вывезла из осажденного города его жену с тремя малолетними детьми, посадила в товарный поезд, дала на дорогу еды. Ее уже нет в живых. Фашистские палачи и их прихвостни отомстили патриотке за спасение семьи комиссара.

Вместе с народом делил все тяготы и невзгоды сурового 1941 года и Иван Николаевич Веремей. Не успел еще окрепнуть после госпиталя, как снова оказался на фронте. Ушел туда прямо с Красной площади после исторического парада 7 ноября. Навсегда остались в его памяти прифронтовая Москва, припорошенная снегам, ощетинившаяся противотанковыми ежами, и клятвами Родине, партии, данная всеми участниками парада перед Мавзолеем В. И. Ленина: разбить фашистские полчища, победой закончить войну.

Защищать Москву Ивану Веремею пришлось под Тулой. Там 32-я танковая бригада, в которую он был назначен комиссаром, с ходу вступила в бой, совместно с другими войсками нанесла удар по гитлеровцам, пытавшимся овладеть Тулой и открыть себе дорогу на Москву. В те дни у нас не хватало танков, и бригаду бросали с одного участка на другой. Таксисты бронированными дивизиями Гудериана, обескровили их, преградили путь к Москве. А когда началось контрнаступление. Еще труднее пришлось танкистам. Нельзя было давать противнику ни малейшей передышки. Но и к себе танкисты были беспощадны. Они не выходили из боевых машин по несколько суток. Ни мороз, ни снег не могли задержать их стремительных атак, мощных ударов по врагу. Главным для них был приказ Родины как можно дальше отбросить фашистские полчища. Много славных дел совершила тогда танковая бригада. И комиссар Иван Веремей всегда находился там, где было трудно, где решался исход боя, вселяли в них уверенность в победе.

Однажды декабрьским днем комбрига и комиссара пригласили командующий 50-й армией генерал-лейтенант И. В. Болдин и член Военного совета армии К. Л. Сорокин.

- Едем с комбригом Ющуком и никак не можем угадать, зачем нас вызывают, - вспоминает Иван Николаевич. – Ведь обычно боевое задание мы получали письменно или по радио. Оказалось, задание было необычное: бригаде совместно с воинами 114-го мотострелкового полка 112-й танковый дивизии выбить фашистов из Ясной Поляны, музея-усадьбы Льва Толстого. « Надо по возможности сохранить в целости все, что есть в усадьбе», - уточнил боевую задачу член Военного совета…

И вот уже командир и комиссар бригады стали думать, как вышвырнуть фашистов из усадьбы, как избежать разрушений. Было решено действовать ночью. Выполнение задания усложнялось тем, что в бригаде уже не было танков. Танкистам пришлось действовать в пешем порядке, взяв с собой только стрелковое оружие и легкие минометы.

Короткая подготовка, пополнены боеприпасы. В назначенное время танкисты устремились к Ясной Поляне. Около 30 километров прошли по проселкам и снежной целине. И глухой, холодной ночью на 14 декабря внезапно обрушились на врага. Фашисты бежали, бросив много оружия и техники.

Развивая наступление, бригада 17 декабря освободила город Щекино.

30 лет спустя, в 1971 году, почетный гражданин этого города генерал-майор² танковых войск Иван Николаевич Веремей встречался с его трудящимися, выступал на предприятиях, рассказывал о суровом сорок первом годе, о героях тех боев. И снова взволнованно билось сердце ветерана. Побывал он и в яснополянской средней школе имени Л. Н. Толстого. Тепло его встретили ребята, внимательно слушали они интересный рассказ об освобождении Ясной Поляны.

В конце декабря 1941 года бригада освободила Калугу. За те зимние бои многие танкисты были награждены орденами и медалями. Свой первый орден – орден Красной Звезды Иван Николаевич получил в феврале 1942 года в районе Полотняного Завода. Выступая от имени награжденных, он заверил тогда партию и правительство, что танкисты донесут победное знамя до Берлина.

Не обошли стороной Веремея и другие крупные сражения и битвы. При ликвидации окруженного врага под Сталинградом он командовал танковым полком в 1-м гвардейском механизированном корпусе. В знаменитом танковом сражении под Прохоровкой во время Курской битвы подполковник Веремей водил в яростные атаки на врага воинов отдельной танковой бригады. Во встречных боях в районе совхоза «Комсомолец» танкисты под его командованием проявили величайшую стойкость, выдержку и волю, в кровопролитных схватках пересилили врага, добились победы. Это из его бригады экипаж Т-34 комсомольца Андрея Гречкина таранил фашистский «тигр».

Осенью 1943 года волею случая Иван Николаевич попал в 3-ю гвардейскую танковую армию. И с того времени прошел с ней по дорогам войны до Берлина и Праги. А случилось это так. После лечения в госпитале он догонял свою часть. Где-то у самого Днепра произошла встреча с генералом П. С. Рыбалко. На вопрос генерала Веремей ответил, что ищет 1-й гвардейский танковый корпус.

- А в 3-й гвардейской танковой армии воевать не хочешь? Она что тебе, чужая? – снова спросил командарм. И минуту помедлив, добавил: - Иди, хлопче, принимай полк в нашей армии.

« Что ж, где бы ни воевать, лишь бы воевать», - подумал Иван Николаевич и пошел выполнять приказ. А Рыбалко потом уладил с генералом Руссияновым вопрос о переходе офицера в свою армию.

На Букринском плацдарме шли кровопролитные бои. Немцы предпринимали все, чтобы сбросить наши войска в Днепр. Земля была буквально перепахана снарядами, бомбами, гусеницами танков. Здесь и принял Иван Николаевич 47-й гвардейский тяжелый танковый полк. Почти весь октябрь дрались танкисты на плацдарме, отразили множество вражеских атак, но не отступили, хотя и несли потери.

- Совсем некстати и меня зацепило на Букрине, да так, что надолго потерял слух, - вспоминает Иван Николаевич.

Но в госпиталь он не поехал, не то было время. Лечился в медсанбате, знал, что приближается час освобождения Киева, а пропустить такое событие Иван Николаевич никак не мог.

В Киевской операции полк Веремея наступал на Святошино, обходя столицу Украины с северо-запада. В тех боях танкисты еще раз воочию увидели злодеяния фашистских захватчиков. В какой-то момент роты остановились на подступах к Святошину, встреченные сильным огнем гитлеровцев.

- Почему не подавили огневые средства противника? – недовольно начал разговор командир, подъехав к танкистам.

- Так ведь завод разнесем, жалко, - оправдывался командир первой роты капитан Л. Д. Малеев.

В этот момент к танкам торопливо подошел старик с окровавленной девочкой на руках. В глазах – безумие и страх. Старик торопливо сквозь слезы рассказал, что фашисты недалеко отсюда расстреливали местных жителей, а им чудом удалось спастись – они забились между трупами и притворились мертвыми. Потом гитлеровцы побежали, услышав гул танков. Они погнали много людей, повезли награбленное добро.

Иван Николаевич, с трудом сдерживая волнение, поднял руку, обращая на себя внимание, громко произнес:

- Вы слышали, что сказал этот человек?

Танкисты молчали, потрясенные рассказом старика.

- Тогда по машинам, вперед!

По параллельным улицам заспешили танкисты: «Догонять варваров!» И они догнали. На этот раз от них не ушел ни один фашист. Со слезами и рыданиями и благодарили за спасение советские люди.

Позже танкисты освобождали Коростышев, Житомир. И всюду видели исстрадавшихся в неволе людей. За те бои полк получил почетное наименование Киевско-Житомирского.

Летом 1944 года 3-я гвардейская танковая армия дралась уже за польскую землю. Жарким было то лето. Не прошло и года со времени боев на Днепре, как советские войска вышли к Висле, захватили плацдармы на ней. Гитлеровское командование было встревожено. И не без оснований: с каждым днем плацдармы расширялись, на них все больше и больше накапливалось советских войск. Противник спешно стягивал откуда мог резервы, без промедления бросал их в бой. На Сандомирском плацдарме разгорелись жестокие схватки. Любой ценой немцы стремились сбросить наши войска с западного берега Вислы. Да не тут-то было. Советские войны имели большой опыт борьбы на плацдармах. На контратаки и контрудары врага они отвечали еще более мощными ударами. Один из таких ударов был проведен 4 августа силами 33-го гвардейского стрелкового и 9-го механизированного корпусов; в состав последнего входил и полк подполковника Веремея.

Танкисты шли в передовом отряде. Внезапно появился противник. Полк, не теряя ни минуты. С ходу атаковал его. Скошенное пшеничное поле вмиг превратилось в поле боя, желтая стерня покрылась черными пятнами воронок. Завязалась ожесточенная схватка. У противника появились «королевские тигры» и тяжелые самоходки, подошел бронепоезд. Но все это не смутило наших танкистов. Часть боевых машин роты капитана Малеева, маневрируя, зашла в тыл противнику, уничтожив несколько его танков, а «тридцатьчетверка» капитана таранила вражеский бронепоезд. До последнего вздоха сражения командир на подбитой, потерявшей способность двигаться машине. Подоспевшие наши танкисты победно завершили бой.

6 августа советские войска вступили в Малец. Там, на южной окраине села Буков, опустили танкисты в могилу своего товарища, боевого офицера Леонида Малеева.

Весь август на Сандомирском плацдарме шли танковые сражения. И еще много раз в них насмерть стояли танкисты во главе с подполковником Веремеем.

Упорно и настойчиво воины полка готовились к зимним боям 1945 года. Они осваивали новую боевую технику – самоходно-артиллерийские установки, которыми был перевооружен полк. И теперь часть называлась длинно и внушительно – Киевско-Житомирский гвардейский тяжелый танкосамоходный полк. Тяжелые самоходки были вооружены 122-миллимертовыми и 152-милиметровыми орудиями и назывались ИСУ-122 и ИС-152. Солдаты же их уважительно называли «зверобоями». И не без оснований. От мощного снаряда раскалывалась броня «тигров» и «фердинандов».

И снова Сандомирский плацдарм. Обманчиво тихо здесь, не то что в августе и сентябре сорок четвертого. Лишь изредка где-то ухнет артиллерийский выстрел да деловито, неторопливо простучит «максим».

Ранним утром 12 января тишина на плацдарме внезапно взорвалась. Сплошной громовой гул начавшейся артиллерийской подготовки стоял над окрестными полями и лесами. За тем ринулись на врага пехота и танки, сокрушая его оборону. А на следующий день по заснеженным просторам привисленской равнины на многие километры растянулись устремленные на запад колонны 3-й гвардейской танковой армии, введенные в прорыв. И уже ничто не могло остановить их стремительного движения. Темп наступления в отдельные дни достигал 70 километров в сутки. 19 января советские войска пересекли границу фашистской Германии.

В конце января 3-я танковая была повернута в тыл верхнесилезской группировке врага. Необычная задача выпала на этот раз нашим воинам – следовало не только бить врага, но и не допустить, чтобы были разрушены заводы и фабрики, шахты и рудники Силезии, чтобы они в полной сохранности достались польскому народу. Такая задача по силам только войскам, во главе которых стояли умудренные большим опытом командиры. И они успешно справились с этой задачей.

Враг рвался из сжимавшегося полукольца, и ему «пошли навстречу» - оставили небольшой коридор для выхода. Но здесь-то и встречали его наши войска, добивая уже изрядно потрепанные фашистские дивизии.

В ночь на 28 января противник предпринял попытку вырваться из полукольца в районе Николаи. Он контратаковал силой до 40 танков. Навстречу врагу были выдвинуты тяжелые самоходки.

- Мы выбрали отличные позиции, замаскировали машины и стали ждать врага, - вспоминает Иван Николаевич. – Мягкий, пушистый снег медленно оседал на землю. Вскоре замерцали бледным светом ракеты, и мы увидели длинную колонну вражеских машин. Сейчас откроем огонь, думаю. Но в этот момент к моей машине подходит женщина-полька, хромает, нога перевязана. Она торопливо и сбивчиво начинает объяснять, что в шахту, недалеко отсюда, немцы согнали около трехсот польских семей и хотят взорвать ее вместе с людьми. Ну что тут делать? Надо спасать людей…

Из засад в упор открыли самоходчики огонь по вражеской колонне. Заснеженное поле осветилось сразу несколькими факелами горящих машин. В мерцающем свете бестолково, в разных направлениях метались танки врага, но уйти им было некуда – с одной стороны шла высокая насыпь, с другой – простиралось болото. Полтора часа длился бой. Постепенно пушечная стрельба стихла. Полк поспешил на помощь шахтерам. Не успели фашисты осуществить свое черное дело. Поляки плакали от радости, обнимали своих спасителей.

До десятка танков, более 60 автомашин горело после того боя на заснеженной равнине в Силезии. А всего в боях за 20 дней января 1945 года полк Веремея уничтожил 26 танков и самоходных орудий, 17 полевых орудий, четыре минометных батареи, 120 автомашин и бронетранспортеров, много живой силы врага. 

В конце апреля – первых числах мая 1945 года тяжелые самоходки Веремея вели трудные бои уже в Берлине. Своим мощным огнем они прокладывали путь «тридцатьчетверкам» и пехоте, подбивали фашистские танки, сокрушали стены зданий, подвалы, где засели фаустники. Штурмовали дом за домом, улицу за улицей.

- Долго и трудно мы шли к той заветной цели, но достигли ее. Мы принесли наши победные знамя в Берлин, сдержали клятву, данную Родине в трудное время сорок первого года, - говорит Иван Николаевич.

Спустя полтора месяца Веремей снова пережил волнующие, радостные минуты. Солдатская судьба опять привела его на Красную площадь. Он стоял на ней в числе участников исторического парада Победы. У седых стен Кремля реяли овеянные дымом сражений и воинской славы боевые знамена Советской Армии. Среди них было немало увенчанных орденами знамен и его родной 3-й гвардейской танковой армии, в рядах которой он прошел через огонь сражений от Днепра до Праги.

 

 

"Герои огненных лет"

 шестая книга

 издательство "Московский рабочий" 1983г.

 А.М. Синицын - ответственный редактор.

 

 

Исправления:

 

1.      Веремей Иван Николаевич родился 23 февраля 1915 года в селе Орловка, Куликовского района, Черниговской области.

2.      Гвардии генерал-майор бронетанковых войск (согласно удостоверению).